В конце XIX - начале XX века в английском высшем обществе

получила хождение так называемая «одиннадцатая заповедь».

Она гласила: «Скрывай то, что не должно выйти наружу».

 

 

 

Глава 1

 

 

- И почему ты хочешь меня погубить? Ты разве не русский? Не знаешь неписаного закона, что сироту нельзя обижать? Даже обижать, не говоря уж о большем!

- Мне можно: я тоже сирота! Притом усилиями твоего отца!

- Но разве я виновата в ошибках, совершённых моим отцом? Тем более, что мои родители погибли практически одновременно с твоими, хотя и в совсем другом месте и при других обстоятельствах!

- Ошибках? Гибель моей матери ты называешь ошибкой? А ведь это твой отец уё убил!

- Никого он не убивал! Это просто невозможно! Он был самым добрым человеком на планете! У тебя есть доказательства?

Анна старалась не плакать, продолжая танцевать вальс с человеком, только что заявившим её, что уничтожит её. Никогда прежде Аня не видела Михаила таким злобным, никогда в его глазах не полыхала такая лютая ненависть и даже ‒ жажда убийства! Её убийства!

- У меня этих доказательств ‒ вагон и тележка!

- А ты учёл, что преступником мог быть кто-то ещё? И просто подставил моего отца? А потом и убил его, вместе с моей матерью... Ты просто принял как факт предъявленные ‒ кем, кстати? ‒ тебе доказательства и даже не попытался разобраться во всём?

- Зачем мне разбираться в совершенно ясном деле? Я что, слепой, по-твоему? Я разве не видел, как моя мать и твой отец друг к другу относились? Как любовники!

- «Как» и факт, что они были любовники ‒ не одно и то же! А моя мать разве этого отношения не видела? И твой отец не видел? Они, моя мама и твой отец, препятствовали мнимым любовникам? Или не было никаких любовников? А что, если все четверо были не любовниками, а настоящими друзьями?

Если уж ты столько видел, то и остальное должен был видеть! Но ты твердишь, что видел именно это. Действительно видел или тебя кто-то в этом убедил? Кто? Вспомни! Потому что, если ты что-то и видел, то ведь тебе тогда было всего только одиннадцать лет! А я и того меньше видела в свои семь. А если и видела, то вряд ли понимала. Если было что понимать! Зато отлично помню, как твоим и моим родителям было вместо хорошо и весело! И, кстати, тебя совершенно не помню! Ты почему с ними к нам не приезжал?

- А почему ты со своими к нам не приезжала?

Аня возмутилась:

- Я приезжала! Не каждый раз, но часто. Я вашу дачу отлично помню! В любой момент могу описать!

- Я вашу тоже помню!

- И помнишь нашу дачу, как свою? Почему тогда не помнишь меня? А я, кстати, тебя!

Это чудеса или провалы в памяти?

Вальс закончился и они разошлись к своим коллегам. Сбежать, что ли, с этого гнусного корпоратива?

Видимо, это желание было таким ярким, что коллега, сидевший рядом, поневоле спросил:

- Что, так надоело? Тебя отвезти?

- Нет, Дим, ты гуляй дальше, если то, что последует под занавес, тебя не ужасает. А я потихоньку смоюсь и возьму такси.

Но так просто уехать Анне не удалось: прямо в холле ресторана её ждал Михаил и тут же цепко ухватил за руку:

- Пошли, дорогая, я тебя отвезу.

«Это понимать так, что он знает мой адрес?»

- Конечно, я знаю твой адрес. И ещё много чего ‒ если не всё вообще ‒ я о тебе знаю. А ты как думала? - уже выруливая со стоянки, сказал Михаил. - Я за тобой уже давно слежу.

- Зачем?

- Ищу момент для идеальной мести.

Интересно, он здоров психически? Ведь это же ненормально: несколько месяцев (или даже лет?) следить! Он же должен на работу ходить, семья должна быть в таком возрасте: ему ведь хорошо за двадцать пять!

Анна постаралась взять себя в руки: её, конечно, специально запугивают. Кто боится, тот быстрее сдастся. Но почему она должна сдаваться, если не знает за собой никакой вины? И не верит всей этой подлой лжи и гнусным обвинениям. А отсюда: собраться, спокойно поговорить и предложить разобраться в ситуации вместе. Заодно посмотреть этим якобы неопровержимые улики.

- Давай обсудим это? И начнём мы с пересмотра старых фотографий. Если они сохранились у меня, то должны быть и у тебя. Кстати, там легко увидеть, каковы отношения между людьми. А также установить, были на дачах только наши четверо родителей или ещё кто-нибудь. И вообще: на фотографиях могут оказаться люди или вещи, которых там быть не должно. Понимаешь?

- Не морочь мне голову!

- Твои слова говорят лишь о полном нежелании найти настоящего убийцу. Или убийц. Кто-то мог убить твоих и этот же ‒ моих. Вряд ли вокруг наших двух семей крутилось хотя бы двое убийц. Тут и одному всё удалось...

Михаил настолько удивился, что снял с руля руки:

- А твоих тоже убили?

- Неужели они добровольно погибли? Ехали ровно, машина после аварии оказалась исправной, но почему-то внезапно слетела с моста. На авторегистраторах машин, бывших там же, отчётливо видно, как их столкнул большой чёрный джип. А потом поехал спокойно дальше. Причём номеров не раглядеть было: машина чистая, а номера так загрязнены, что ничего не видно!

- Нифигасе!!!

- Вот именно! Так что не меня надо считать убийцей, а искать настоящего! А поскольку ты именно на это нацелен, как я понимаю, давай лучше объединяться. Мне одной ничего сделать не удалось!

- А ты пробовала?

- Неужели нет!

- И чего добилась?

- Ничего. Джип не нашли. А я думаю, что не особо-то искали. Я сама нашла людей, которые это видели, они рассказали мне, что произошло. И полиции рассказали, но никто так убийцу и не нашёл. - и, помолчав, добавила - Но я же не считаю, что за рулём того джипа был ты.

- Спасибо! У меня никогда не было джипа.

- Долго угнать, что ли?

- А ты пробовала?

- Мне незачем. А считать, что твою мать убил мой отец ‒ просто идиотизм! Ты же знаешь, каким добрым и интеллигентным он был. И верующим тоже. Он физически не смог бы воткнуть такое страшное шило прямо в храме Божьем!

- Тогда кто? И кто потом застрелил отца?

- Точно не мой отец! Ты бы хоть даты сверил: мои погибли днём раньше, чем убили твоего отца! У тебя что, вражда с календарями?

- То есть как раньше?

Анна только плечами пожала.

- А теперь вспомни, кто тебя убил в том, что убийца ‒ мой отец!

Михаил остановил машину.

- Но я не помню! Все вокруг это твердили.

- А кто первым это сказал?

- Я не знаю!

- А я знаю: убийца! Тот, кто убил наших родителей! И заметь, далеко не каждый в состоянии убить трижды подряд! А он смог! Или она! Кроме того, все четверо наших родителей тогда стояли в одном ряду: твой отец, твоя мама, я, моя мама, мой отец. И как, по-твоему, мой отец мог, через меня и маму, ударить твою так, чтобы попасть ей прямо в сердце? Убийца стоял сзади. Но никак не справа. Тем более, что способ ‒ чисто преступный. Я читала об убийствах заточками! И куда бы мой отец спрятал её?

Михаил задумался.

- Давай так, - продолжила Анна, - завтра встретимся и просмотрим наши фотоальбомы. И не только снимки на дачах, но и вообще. А потом, если не найдём никого подозрительного, нам с тобой неизвестного, проверим отношения всех найденных с нашими семьями. А если и тут ничего не выясним, тогда займёмся нашими дальними родственниками. Сколько угодно дальними. Но перед этим проверим всех, кто прежде набивался с любовями к  каждому из наших родителей. Ревность ‒ как мотив ‒ никто не отменял! И ещё меня сильно тревожит та странность, что мы друг друга почти не помним. А тебя это не удивляет? Наши семьи почти всегда отдыхали вместе. И если я эти дни помню, то где был ты? И ещё более странно, что ты меня тоже не помнишь.

- И кто, по-твоему, убийца?

- Либо тот, кто нас ‒ наши семьи ‒ ненавидел, либо одну из семей, либо планировал получить наследство (не зная, допустим, о моём или твоём существовании), либо имел карьерные или ещё какие-то мотивы. Либо тут замешано нечто мистическое. Но заточка была вполне реальна. Как и тот джип. Как и пистолет. Кстати, у твоего отца был пистолет?

- Я такого не помню. А уж наличие пистолета, даже тщательного запрятанного, меня бы точно заинтересовало.

- Так откуда он взялся-то?

- Предлагаешь перевернуть весь мир в поисках?

- А ты предлагаешь обвинять моего отца и меня? Какой у меня мотив убить твою маму? Я её любила, как свою. Тем более, что наши мамы были у нас крёстными: моя у тебя, твоя у меня..

- Это я помню.

- А ещё вспомни: кто именно и когда убедил тебя, что убил мой отец. Сверь даты в свидетельствах о смерти и ты убедишься, что мой отец погиб днём раньше, чем твой. А это означает, что моего отца оклеветали. Кто? Кто у тебя есть такой, что умеет влиять на твои убеждения? Не очень давний друг или новая подружка? Или внезапно возникший родственник? Кстати, ты насколько внушаем? Потому что если кто-то владеет гипнозом или обладает необычными способностями, то они вполне могли внушить тебе разные версии, ничем в реальности не подтверждаемые.

- Я не знаю никого с такими способностями.

- Или они эти способности скрывают!

- И что делать?

- Найти кого-то, кто ими обладает и пригласить на вечеринку со всеми твоими знакомыми, друзьями и родственниками. И этот человек сразу выявит этих таинственных твоих «помощников».

- У тебя такие есть?

- Найду!

Автомобиль уже полчаса стоял у подъезда Анны, но оба собеседника этого не замечали. Зато заметили бдительные соседи и начали якобы срочно то выгуливать собак, то выносить мусор, не преминув продефелировать мимо машины и заглянуть в салон: это чем они там так долго занимаются? И были ужасно разочарованы, видя, что двое просто разговаривают, хотя и с большой экспрессией. Причём это явно не ссора влюблённых.

- В общем, приезжай завтра с альбомами и прочими бумагами. Можешь привезти копии, если предполагаешь, что я...

- Ничего я не предполагаю, а предъявляю везде именно копии: для лучшей сохранности оригиналов.

- Значит ‒ до завтра?

- А время?

- Завтра ведь воскресение? Где-то после полудня, я выспаться хочу. Тем более, что сейчас уже здорово за полночь!

Михаил приехал к двум. Притащил большую сумку с фотоальбомами и первым делом сообщил, что на многих фотографиях есть Анна.

- И как же это ты меня не помнишь? Фото не врут!

- Сам поражаюсь! Я фото давно не пересматривал ‒ не до того было, только родительские выбрал и увеличил. А остальные не смотрел. Потому и был уверен, что тебя не помню. А ты есть, на очень многих, за разные годы. Вплоть до последнего времени: родители погибли, когда мне было двадцать четыре.

- А мне ‒ двадцать. Но при этом ты меня не помнишь? А ведь есть фотографии, где сняты и ты, и я. Мы не могли друг друга не знать. Но при этом ты меня не помнишь. По-твоему, это нормально?

- Да, концы с концами не сходятся. Девушку с фотографий я помню отлично. Но почему-то с тобой сегодняшней я её не соотношу. Зато подозреваю.

- Говорю же: тебе это кто-то внушил!

- Кто и зачем?

- А вот отыщем ‒ кто, поймём ‒ зачем. Так что я уже занялась поисками человека с экстрасенсорными способностями. Попросила всех без исключения дать мне знать, если такой человек обнаружится.

- И каковы шансы?

- Велики. Во-первых, родственников тьма-тьмущая. Во-вторых, друзья, которых тоже немало. В-третьих, коллеги с фирмы, где я подрабатываю в свободное от учёбы время. В-четвёртых, друзья и сокурсники. В общем ‒ человек двести. И я их попросила спрашивать собственный круг знакомых. Знаешь теорию шести рукопожатий? Можно найти выход на кого угодно, включая Президента страны. Не говоря уж о меньшем...

- Хорошо! Мы нашли этого гипнотизёра. И что будем с ним делать? Наличие способностей ‒ не доказательство вины.

- Доказательство того, что его стоит проверить досконально и глубоко по времени. Найти на фотографиях в наших альбомах. А если не окажется, то выявить его связи с нашими семьями. Таковые обязательно найдутся! А его связи с преступными кругами плюс связи с нашими семьями окажутся базой для расследования. И мы это расследование проведём!

- И что выясним? Что убийца не он? Конечно, он мог нанять киллера, но этого киллера ещё предстоит найти!

- Обязательно найдём! А теперь давай просмотрим альбомы на предмет выявления людей, нам обоим неизвестных. Ты в своих альбомах, я в своих. А когда будем фото вынимать, пишем на месте и на обороте номер по порядку (ты) и буквы алфавита (я), чтобы потом вернуть. А потом сверим фотографии, которые отобрали. Уж очень меня напрягает твоё мнимое беспамятство. Я-то тебя отлично помню! И когда ты подошёл пригласить меня танцевать, сразу узнала. Кстати, а ты как на том корпоративе оказался?

Меня пригласили. Твой коллега. - и назвал имя, которое Анне ничего не говорило. И она уточнила, кем именно он работает.

- Без понятия. Заведует каким-то отделом.

- Если не соврал. Давай полностью фамилию-имя-отчество, где, когда и при каких обстоятельствах с ним познакомился.

- Вадим Денисович Ковров. Познакомились года два назад на какой-то тусовке. А на тусовку меня пригласила тогдашняя милашка. Она из этих, из тусовщиков ‒ это ей жизнь и способ зарабатывать.

- Понятия не имела, что можно там и так зарабатывать!

- Можно. И неплохо. Просто тщательно отбирать клиентов.

- И как её звали, твою милашку?

- Ну, у них же не имена, а нечто вроде псевдонима. Если у тебя фамилия Курицына, поневоле придумаешь нечто вроде Миланы Римской.

- Её так звали?

- Примерно так. Честно, не помню. Я её видел всего пару-тройку раз. А потом достала вечным «купи», «подари», «угости»... То есть у неё особых мотивов могло и не быть.

- А могли и быть. Если некто дал ей денег с приказом затащить  тебя на любую тусовку. И уведомить, на какую именно.

Отобранных фотографий оказалось много: штук по сто с обеих групп фотоальбомов. Обменялись и стали высматривать незнакомых, записывая на листах бумаги номер или букву фотографии с указанием незнакомых. Таких фотографий оказалось впятеро меньше у каждого.

Опять обменялись и стали высматривать, знают ли они обнаруженных незнакомцев. В итоге действительно неизвестных людей оказалось только шестеро. Кто такие ‒ непонятно, что делали не просто в гостях, но и на фотографиях ‒ тем более.

- А ты заметил, что фотографии с незнакомцами ‒ спонтанные? То есть людей снимали не с их согласия, чтобы осталась память, а по ходу событий? У кого был фотоаппарат, то и развлекался, щёлкая всех подряд.

- Верно! Я на это внимания не обратил.

- Теперь осталось выяснить две вещи: кто таков Ковров (не помню такого имени!) и кто эти люди на фото. А там, глядишь, и экстрасенс отыщется.

- И как ты узнаешь, кто такой Ковров?

- Так я же айтишник! Прямо сейчас зайду на сайт фирмы и погляжу на фотографии кадров. Начальник отдела непременно будет в списках!

Но оба прямо глаза вытаращили, когда такой фамилии в списках не оказалось. А равно и физиономии на множестве фотографий с разных корпоративных мероприятий. Получается, это какой-то левый кадр? Тогда как он попал на корпоратив? У него кто-то знакомый на фирме? Причём близко знакомый: чтобы провести постороннего на мероприятие, надо иметь пригласительный на этого человека!

- Жаль, что пока нет фотографий с последнего корпоратива! Ничего, сейчас свяжусь с фотографом и попрошу скинуть съёмку. Помогу с обработкой, хотя бы части. А любителей скинуть свою работу лопухам ‒ навалом!

И действительно: не прошло и получаса, как Анна получила огромную кипу фотографий. И они стали эту кипу просматривать.

- Так вот же он, Ковров!

- Ковров, говоришь? - Анна, сомневаясь, тщательно перебрала стопку с подозрительными незнакомцами и выбрала одну:

- Вот тебе Ковров. Только Ковров ли: я такого человека на фирме не помню. И, полагаю, он у нас не работает.

- Чудеса в решете! - Михаил достал телефон:

- Привёт, Николай. Есть новое дело. Можешь подъехать, - и вопросительно посмотрел на Анну, - прямо сейчас? - Анна согласно кивнула и Михаил продиктовал адрес.

- Послушай, мне кажется, это сосед по даче. Только непню, по вашей или нашей. Это лицо мелькало достаточно редко, но запомнилось.

- Я его не помню вообще!

- Как и меня?

- Точно! Не странно ли мне обнаружить провалы в памяти? Не рановато ли в двадцать шесть?

- Повторяю: на тебя кто-то воздействовал. Гипнотизёр или колдун. А эта твоя мнимая забывчивость - следствие. Ты не только меня, ты о собственных фотоальбомах забыл, верно? А почему? Потому что мог фотографии пересматривать и узнать новых знакомцев, которые вовсе не новые, а очень давние. Иначе ты бы их, лже-ковровых, легко узнал!

Приехал Анисов и они в два голоса рассказали ему о происшедших странностях и показали фотографии: старую, из альбома Михаила и новую, с корпоратива.

- Я, конечно, проверю, нет ли у нас в штате такого сотрудника, но он точно не завотделов на фирме. И фамилию Ковров я не помню. А я штатное расписание помню хорошо, недавно им занималась, оцифровывала. Так-то я вроде не запоминаю данные, но они всё равно подспудно запоминаются.

- Анна считает, что это сосед по даче: по их даче или нашей. Но я этого человека не помню совсем. И она не помнит, что странно!

- Больше всего меня удивляет, - задумчиво сказала Анна, - что Михаила на меня натравили, как на убицу из семьи убийц. Получается, что охотятся именно на меня? Или на что-то, у меня после смерти родителей оставшееся? Но о чём речь, понятия не имею. А кто-то имеет! Если бы Михаил действительно исполнил указание гипнотизёра и я была бы, как минимум, помещена в тюрьму, человек получил бы возможность обыскать дом и дачу.

- А что ценного имеется в семье? Картины? Ювелирка? Золото?

- Никакого особого богатства у нас никогда не было. Жили неплохо, родители всегда хорошо зарабатывали, но чего-то из перечисленного в таком количестве или качестве, чтобы из-за этого идти на убийства... И почему начали с матери Михаила? Получается, что эта ценность для двух семей общая?

- Ценность или тайна, - спокойно заметил Николай.

- Тайна? Какие у нас могут быть тайны?!!

- У вас, может быть, и никаких. Но ваши родители могли знать чужую тайну. И не просто знать, а иметь документальное подтверждение о чём-то важном. И очень для кого-то опасном. Например, о предательстве. Не говорю ‒ Родины, но о предательстве других людей. А где предательство ‒ там убийство!

- То есть, наши родители знали о каком-то преступлении? И знали, кто преступник? И собирались его выдать властям?

- Могли и не собираться. Могли вообще не помнить об этом. Особенно, если тайна перешла к ним от их родителей. А их родители вполне могли знать что-то о ком-то, кто тогда был никем, а нынче стал всем. Понимаете? И разоблачение этого кого-то для него ‒ смерти подобно!

- Я запуталась, - сказала Анна. - То вы твердите о некой фамильной ценности, за которой кто-то охотится, то о таинственном преступлении. Так о чём мы всё-таки говорим?

- А это может вполне быть связано: у одной из ваших семей было нечто ценное, чем хотели завладеть преступники. Было совершено либо ограбление, либо попытка убийства, но ценность захватить не удалось. Однако, она настолько важна, особенно вкупе с доказательства былого преступления, что охотник перестал выбирать средства.

- Ты, Николай, мистики начитался, - отмахнулся Михаил. - Потому что это всё слишком обычное. А у меня появились внезапные, но очень избирательные, провалы в памяти! А также странные идеи!

- И ещё более странные речи! - заявила Анна. - Ты, современный человек, вполне вежливо пригласил меня танцевать, а потом, через примерно минуту, начал запугивать, причём сначала высоким штилем ‒ я вас погублю, я уничтожу вашу репутацию и состояние ‒ и, следующей фразой ‒ на современном языке ‒ сам руку марать не буду, найти киллера! А когда я стала страшивать, за что и почему, да не перепутал ли он меня с кем-то ещё, он вдруг словно очнулся и стал нормальным человеком.

Видимо, предполагалось, что он не пугать меня будет, а убивать. А тогда мы оба (я в морге, он в тюрьме) освободили бы убийце поле поиска. Оба дома и обе дачи были бы свободны!

- Не совсем так. У меня временно ютится коллега: делает в своей квартире ремонт. И если то, что мы оба на работе пропадаем с утра до ночи, ничему не мешало, так почему теперь помешает временный жилец?

- У меня тоже недавно, пару месяцев, жили родственники из профинции. Я их не хотела отпускать, но не удержала... Я, кстати, тоже в институте и на работе с раннего утра и до позднего вечера!

- Любой поиск в чужой квартире непременно оставит следы. Вдруг ему придётся вскрывать полы или разламывать мебель? Такое не скроешь, если хозяева могут вернуться в любую минуту! Кстати, о дачах: вы когда там были в последний раз?

- Я ‒ года два, как не была. Просто сил нет. Да и времени.

- А я там сто лет уж не был: всё напоминает о родителях. Просто невыносимо!

- Купить её никто не предлагал?

- Предлагали, но я не в состоянии продать: там же память моих родных!

- Список мне предполагаемых покупателей составь, - попросил Николай. - И прямо сейчас составь. А заодно выдайте мне ключи от ваших дач, погляжу, что там творится... А то и ключи не понадобятся!

- Кстати, - сказал Михаил, усердно строча по бумаге, - Анна считает, что обнаруженные нами незнакомцы на фотографиях ‒ соседи по даче. Их или нашей. И мнимый Ковров обнаружился, что крайне интересно. Но я его не помню совершенно. Как и Анна. Не странно ли?

- И на скольких фотографиях вы обнаружили Коврова?

- Всего на одной. Разве это может быть случайностью: он в гостях у родителей Михаила? - похоже, Анна в случайности не верила.

- И да, - уже на выходе сказал сыщик, - вы бы проверили более тщательно всю свою родню. Очень вглубь времени. Может быть, кто-то в годы гонений уехал за границу, а теперь вернулся и на что-то претендует?

- Так разве они не должны объявиться нам? Познакомиться? Мы бы, вполне возможно, добровольно поделились тем, что у нас есть?

- Это если вы точно знаете, что у вас есть. А если не знаете? Дачи-то у вас давние, верно? Вдруг там что-то запрятано, а вы и не в курсе?

И Николай закрыл за собой дверь.

Анна с Михаилом переглянулись, удивленные до нельзя. Да что ‒ удивлённые, потрясённые по полного шока!

Первой опомнилась Анна:

- И что, есть в твоей семье такие факты? Что кто-то уехал?

- Я не знаю. И теперь уже и спросить не у кого.

- И я не знаю. Так что у нас один выход: обратиться к специалистам с просьбой составить наши генеалогические деревья. За последние сто лет хотя бы. А то и глубже. Смотря, во что это обойдётся.

- Отличная идея. Так и сделаем. А насчёт денег ‒ не волнуйся. Я, может, и не самый богатый делец, но миллион-другой на счету есть.

- Ух ты! Мне до миллионов пока далеко, но нищей тоже меня нельзя назвать. Так что если стоимость в пределах двух-трёх сотен тысяч, я вполне осилю. Как-то не готова оказываться у тебя в долгах.

- Это не долги, а взаимопомщь, а, во-вторых, мы с тобой ‒ почти родня, если учесть, сколько десятилетий дружили наши родители. И, в-третьих, считай, что это оплата расходов на сыск.

- А почему эти расходы должны лечь исключительно на тебя? Тем более, что очень похоже: охотятся именно на меня! Напомнить? Ты угрожал мне жестоким убийством! Но, видимо, твой гипнотизёр не особо силён, либо что-то сделал не так.

- Либо в моих генах сидит память о долгой и верной дружбе семей. И тебя я, оказывается, неплохо помню...

Михаил тут же позвонил своему юристу и спросил, где и как можно заказать срочное составление семейного древа.

- Причём мне нужно сразу два: моё и дочери друзей моих родителей.

- Зачем? И почему срочно?

- Потому что происходят непонятные вещи. И мы подозреваем, что это шустрят неведомые нам дальние родственники. Не спрашивай, почему они начали это только сейчас: мне самому бы кто объяснил!

Юрист обещал помочь, записав у себя данные Анны и сообщить, когда отыщет специалиста.

- Кстати, - сказал Михаил, - родственник или не родственник, не это важно. А давай-ка мы с тобой вспомним своих знакомцев, которые у нас появились после смерти наших родителей! Даже случайных, разовых, так сказать! А пока я поехал, у меня всё-таки дела есть.

Дела у него! Вообще-то, на дворе воскресение! Хотя и у самой Анны есть дела. И по дому: запастись продуктами, сготовить что-то, чтобы потом только разогреть, да залезть в сеть, поискать этого загадочного Коврова, да составить свписок знакомцев и поинтересоваться, кто они такие и чем каждый дышит. Потому что при своей загруженности Анна не особо заморачивалась это выяснить в каждом случае. Ограничивалась интуицией: нравится человек или нет. Если нет, сразу отметала. Но ведь они-то со знакомством навязывались? А почему? Именно к ней ‒ почему?

Особой красавицей Анна не была и смиренно это признавала. Всё среднее: рост, фигура, стиль, заключавшийся в отсутствии такового, цвет волос ‒ светло-каштановый и глаз ‒ светло-карие.

Вот способности точно не средние!

Во-первых, та же интуация: кого Анна с первого взгляда на дух не выносила, те потом неизменно оказывалась мерзавцами разной степени подлости. И она, каким-то образом, всегда знала о предстоящих ‒ и не только ей самой ‒ событиях.

Во-вторых, страсть к знаниям. Вообще ко всем. То она рвалась в лётчики, то в актрисы/певицы, то в зоологи/геологи... Анна всегда училась настолько легко, что ей не верили, а считали её наглой зубрилкой.

А остановилась на компьютерах. Сейчас училась на втором курсе в Бауманке, подрабатывала по специальности и ещё успевала много чего: довольно регулярно бывала на всяких культурных мероприятиях (обожала скрипичные концерты), запоем читала книги разных жанров, включая авторов древности.

В-третьих, обладала активным мышлением со склонностью к логическим заключениям (что обнаружилось при чтении книг под названием «Логика»). В общем, если не сложится с айти, она легко могла перевалифицироваться в аналитики в любой области, стоит только ей только эту область освоить.

В-четвёртых, хотя пока она выглядела человеком, понятия не имевшем о том, что такое стиль, любой наряд, включая самый затрапезный, смотрелся на ней, словно на королеве. Только Анна об этом не думала, а просто носила то, что в данной ситуации удобно.

А самое главное: Анна не была влюбчива. Особенно остерегалась признанных ловеласов и прочих красавцев. При виде подобных мачо сам собой возникал вопрос: «И которая в списке я буду?». Ответ был столь очеидным, что Анна легко отметала любые заигрывания, иногда этот вопрос озвучивая. А поскольку никогда не него не давали ответа, она добавляла: «Я брезгливая». И мачо растворялись в пространстве.

Правда, этих Анна в списки вносить не стала, поскольку интересовались не контретно ею, а неохваченным их влиянием объектом для... ну, вы поняли. Список набивавшихся в знакомые и так был довольно большим: больше двух десятков. А ведь Николаю придётся проверить каждого! Хотя при наличии найденного Анной это будет не очень сложно...

Михаил по телефону сообщил, что выявление всей генеалогии займёт не меньше месяца.

- А мы что, сильно спешим? Хотя, если учесть гипнотизёра...

- Экстрасенса пока не нашли?

- Нескольких. Я завтра с ними увижусь. Посмотрю, что за птицы. Не помню, говорила ли я тебе, что чётко чувствую мошенников. Так что шансы пока невелики, но ведь я не отменяла просьбы. Будут и другие кандидаты.

Только на пятый отсмотр кандидатов Анна сразу же выбрала настоящую: от неё шла такая волна энергии, что она мошенницей быть не могла! Причём энергии светлой. Её Анна и пригласила на разговор.

- Вас зовут?

- Варвара Игоревна.

- Меня Анна. У меня проблемы. Интересно, вы их видите?

- Ваши проблемы связаны с мужчиной. С другом. На него повлияли. И вы ошиблись, не гипнотизёр, а чёрный экстрасенс. Последний нанят вашим общим врагом, который ищет некие ценности.

- И где эти ценности?

- У вас. Именно у вас, а не у друга. Это старинное кольцо с заговором, которое тому, кто это кольцо носит, даёт власть над людьми.

- Я ни о каком кольце не знаю.

- Конечно, не знаете. Оно скрыто в земле. А найти его придётся вам. Тем более, что оно закопано на вашей даче.

- У нас участок большой, пятнадцать сотых. Я должна всё перекопать? А если там теперь дерево растёт, на этом месте?

- Придётся нам с вами туда поехать и выявить место.

- Сейчас там сыщик гостит. Ключи у него.

- То есть от дачи только одни ключи?

- Я помню одни.

- А связаться с этим сыщиком можно?

- Я должна позвонить Михаилу, связь с Николаем через него.

- Звоните.

Николай, уже собравшийся уезжать, через два часа дождался Анну с Михаилом. А увидев Ваовару Игоревну, ужасно удивился:

- Помощницу мне привезли?

- Можно и так сказать...

Первым делом зашли в домик на даче Анны.

- Не здесь, сказала Варвара Игоревна. Пошли на улицу.

Сначала она обошла вокруг домика, оставливаясь через каждых несколько шагов, а потом спросила:

- Здесь других строений не было?

- Они и сейчас есть, просто за кустами не видно.

Они прошли по тропинке и оказались возле сарая с пристроенным курятником. Правда, птиц давно не было, но пристройка осталась.

Варвара Игоревна прошла в сарай со стороны пристройки и огорчилась, что стеллаж у стенки заставлен множеством рухляди.

- Как бы это всё поснимать? По одному. Это где-то здесь.

Начали с верхней полки. Помимо старых чемоданов, там оказался и сундучок, размером с небольшой чемодан.

- Надо открыть!

Открыли, хотя ключей не было. Оказалось, что у Николая с собой куча отмычек. Он минуту поколдовал и откинул крышку. На дне сундучка оказалась деревянная коробка, но такая маленькая, что вряд ли в ней было что-нибудь ценное. Тем не менее, именно в коробке обнаружились кольцо и, в тон ему, с такими же лиловыми камнями, браслет.

Анна, естественно, тут же померяла: и кольцо и браслет сели, как влитые. И когда она захотела снять ‒ не удалось! У браслета словно пропала застёжка (а ведь была же!), а кольцо словно вросло в палец.

- Придётся носить!

- Что, всегда?

 - Пока загадки не решим!

Теперь Варвара Игоревна занялась Михаилом:

- Есть у вас знакомец, который выглядит, словно помесь колобка с кащеем? По первому взгляду ‒ добродушный толстячок. А присмотришься ‒ лестница в разрезе. Есть?

Михаил явно напрягся, но... вспомнить не мог!

- Это же Ковров! Тот, который тебя пригласил на корпоратив, где ты стал меня запугивать!

- Какой Ковров? Не знаю я никакого Коврова!

Анна не просто удивилась, была потрясена!

- Но он же есть на наших фото с корпоратива! И ты говорил, что именно он тебя затащил в ресторан и показал меня!

- Обычное дело! - сказала Варвара Игоревна. - И кстати, можно просто по имени: я не так уж сильно вас старше. Если не моложе: мне двадцать четыре. А выгляжу я всегда по-разному: обстоятельства вынуждают. Сейчас, чувствую, лет на сорок с гаком, верно?

«На пятьдесят» - подумала Анна.

- Неужели на пятьдесят? - спросила Варвара, ужаснув Анну? Она что, мысли читает?

- Читаю, конечно. Причём без всякого на то желания. Издержки, так сказать, профессии. Хотя я её и не приобретала.

Так вот, ваш мнимый Ковров вовсе не Ковров. А, уж извините, чёрный маг довольно высокой степени. Это он организовал так называемые провалы памяти. Затем, чтобы вы, Михаил, добрались до Анны и отняли кольцо и браслет. Любым способом, включая убийство!

- А зачем Коврову кольцо и браслет?

- В них сила. Вашего, Анна, рода сила. Ваш пра-пра-дед, то есть человек, живший пять поколений перед вами, заказал эти украшения для своей невесты. Причём у монахов. А монахи что делают всегда? Молятся. И намолили эти украшения, пока изготавливали, так, что они стали оберегом вашей семьи. И силы своей не утратили и сегодня. Вот теперь вас, Анна, будут охранять. Потому и не снимаются. Видимо, вам грозит серьёзная опасность от мнимого Коврова. Как и Михаилу, впрочем. Поскольку не выполнял внушённого задания.

Так о кольце. Маг поработил одного послушника. Заполучив кольцо и браслет, маг намерен этого послушника, которому передаст украшения, послать в один из тайных монастырей, в котором есть ещё более тайный скит. А том скиту есть большая библиотека древнейших свитков и книг. Одна из них действует словно сама по себе, в общем ‒ неведомой силой. А эта сила блокирует возможности всех чёрных слуг сами знаете кого.

Поэтому маг рассчитывает, что послушника с такими сильно намоленными вещами туда пропустят (что есть чистый бред, потому что туда даже не всех монахов пускают, да что там ‒ не всех патриархов!) и он сможет стереть там самую страшную для магов строчку. А это запредельный бруд, потому что писали в этой книге не люди. А кто ‒ соображайте сами.

Но этому идиоту хоть кол на голове теши: они чванливы без меры и уверены, что им подвластно всё!

А поскольку ты теперь украшения не снимешь очень долго, то берегись этого идиота: он многое может! Причём предстанет в каждый следующий раз под другой личиной. Я убеждена, что так называемого Коврова вы больше не увидите никогда. Ибо это и не Ковров вовсе!

- И что нам делать?

- Продолжать розыски странных знакомых и неизвестных родственников. Потому что именно через них на вас лже-Ковров и попытается воздействовать. Чего он не знает, так того, что намоленные вещи никогда владельца не покидают. Но он обязательно попытается их заполучить!

- А когда найдём знакомцев и родственников, как поступать? - мужчины всегда сразу планируют будущие действия.

- Прежде всего, остерегаться их. Сами по себе они обычные люди, а того, что они ‒ оружие в руках мага даже не подозревают. Так что не рекомендую сближаться резко и быстро. Тише едешь ‒ дальше будешь!

- ...от того места, куда едешь... - Это Михаил так шутит?

- Верно! А вам в это место вообще лучше не попадать!