Такая – средь любви – бывает пустота,
Как будто бы подводье ломит рёбра,
Как будто бы из бездн возникший Тать
В лицо тебе хихикает недобро,
Как будто бы – в лицо – ветра пустынь,
Которые следы твои сметают:
Не воздух вдруг вдохнул, а жар-густынь,
Кисельную, застрявшую в гортани,
Которую, ослепши от страдания –
Не проглотить вовек, не продышаться...
И ты готов – за право богоданное –
Дышать! – продать свои на царство шансы.
Но всё ж – не поступаюсь первородством! –
Пусть смерти лучше «Да!», чем «Да!» – позору!
Уход во смерть – залогом благородства.
И помни: чести Бог – всесущ и зорок.
И вот, уже не веруя в спасение,
В смирении на грудь слагая руки,
Уходишь – ждать Суда и Воскресения,
До той Трубы взнимающего звука.
Но Бог, в твоём хребте удостоверясь:
Ему – столь лгали! Столько – предавали!
Любовь твою взметнёт безмерной Верой:
Тягчайшим и почётнейшим призваньем!