Таинственная старушка

Рассказ

 

Часть 1

 

- Печальный у нас получился апрель, - сказала заведующая родительным отделением главврачу перинатального центра. – Сразу трое брошенцев! Причём один из них явно не жилец! Весит на килограмм меньше положенного, явно есть какие-то врождённые заболевания и вообще – явно жить не хочет. Младенцы редко бывают столь апатичными.

- Ну, поглядим…

Старушку, невесть откуда возникшую в отделении, первой увидела санитарка баб Нюра. И настолько старушка казалась тут уместной, что санитарка даже не спросила, что старушка здесь делает. А та просто завела разговор о делах в отделении, о новорождённых и минуты через три знала, что трое мальчишек в возрасте от месяца до трёх – брошены матерями. Если этих особ можно таким святым словом называть.

- А можете мне их показать, Нюра?

- Отчего же и нет, Мань, конечно, покажу. Пойдём-ка со мной.

И они, как две одного статуса сотрудницы пошагали к боксам, где находились брошенные ребята. Все трое были в одном боксе, так что тут проблем не возникло.

Не успела баб Нюра и глазом моргнуть, как её новая подруга уже оказалась внутри и взяла на руки, первым делом, самого слабенького. Того, которого считали «не жильцом». И который не плакал, как другие дети, включая двух собратьев по несчастью, а только ныл-скулил, словно и не надеялся, что на него кто-то обратит внимание…

Старушка присела на единственный в боксе стульчик и что-то младенцу говорила – спокойно и уверенно. Пока не перестал ныть, а распахнул глаза и внимательно на баб Маню не посмотрел.

- Правду говорю, - ответила она на взгляд, - всё так и будет. А ты уже решил обратно в тот мир вернуться. Не торопись, раз ты родился, значит у твоей жизнь есть миссия и ты просто обязан эту миссию выполнить. А я всегда буду рядом и помогу, чем смогу.

Младенец впервые за полтора месяца жизни уснул, как и положено младенцам – спокойно и безмятежно.

Баб Маня подошла и к двум другим и им также пообещала, что будет с ними всегда и поможет им, как и первому.

Узрев перед собой неведомую старушку, завотделением только вознамерилась спросить, кто она такая и как оказалась в её кабинете, как тут же об этом вопросе позабыла. Потому что ей самой задали вопросы, сразу два и оба не из простых.

- Я живу тут неподалёку, по соседству, я человек в возрасте, мои дети во мне больше не нуждаются, а вот эти трое – очень нуждаются, Я хотела бы, во-первых, стать их опекуншей а, во-вторых, всех окрестить и дать им не только имена, но и фамилии с отчествами. Это возможно?

- Конечно, возможно.

- Отлично. Забрать их к себе не могу – мне с тремя не справиться, но, когда их переведут в дом малютки, я бы хотела, чтобы их не разлучали и чтобы я могла проводить с ними столько времени, сколько буду в силах. Это возможно? Или куда мне обратиться?

- Никуда не надо! Я сама всё сделаю! Всё оформлю и будет всё так, как вам удобнее. Потому что вот для меня нет хуже беды, чем ничейные дети. И представляете, за предыдущий квартал такой ребёнок был всего один, а тут в одном месяце сразу трое! Нет, родились-то они ещё в марте – кто в самом начале месяца, кто в конце, так что всем трём примерно по два месяца. Но трое!!! Неслыханно!

- Нет больше ничейных, все трое мои, - спокойно ответила баб Маня. - Вы мне только с документами помогите. А когда можно батюшку пригласить? И вот ещё: ведь нужны крёстные – мать и отец. Матерью буду я, а отца-то нет! У вас тут есть мужчины православные?

- Я главврача попрошу, ему всё равно с документами хлопотать. А заодно узнаю насчёт батюшки. Подождите меня!

И, неслыханное дело, оставила баб Маню в своём кабинете, чего не делала прежде никогда – без исключений.

Вернулась она примерно через полчаса. Нет, на вопросы баб Мани она ответы получила от главврача минуты за три – положительные ответы. Но пока до своего кабинета дошла, вынуждена была решить по пути несколько проблем с больными и персоналом.

Баб Маня сидела в той же позе и словно дремала. Хотя даже не думала дремать, а размышляла, что и как ей для ребятишек предстоит сделать. И первым делом – поправить им здоровье, конечно. Этот секрет – способность исцелять – баб Маня никому не открывала, но собиралась его использовать, как и всегда, тайно.

- Вы мне, пожалуйста, документ выдайте на право посещения моих подопечных, на ежедневное и длительное. Увидите, что они станут молодцами, все трое. Детям ведь что нужно? Любовь да ласка. Этого добра у меня пруд пруди. Вот и буду и я кому-то нужна…

Пропуск на посещения баб Маня получила через пять секунд: у завотделением было право такие пропуска выдавать. И печать была.

- А батюшку можно позвать хоть завтра, причём главврач согласен стать крёстным отцом этим парням.

- Отлично! М вот ещё что: вы им, всем троим, фамилию, запишите мою, а имена-отчества дадим при крещении. И будут они, как все, не безхозными детьми, а моими.

И тут заведующая не сопротивлялась, но во все три карточки вписала фамилию Григорьевых. И имена тоже вписала. Заморышу – Андрея Дмитриевича, а другим двум – Ильи Ивановича и Олега Павловича. Так безымянные брошенные детишки обрели имена. И, одновременно, практически родственницу.

- А как долго они будут находиться у вас? Их когда должны в дом малютки переводить? И очень бы хотелось, чтобы это был дом недалеко от меня, да ещё бы лучше – чтобы вы работающих там людей знали. Знали бы, что там к детишкам нормально относятся.

- Такой дом малютки есть, но он не рядом с нами, а в пределах часа езды по городу. На метро, - уточнила заведующая.

- Так это рядом!

- Ну вот и договорились. А переводить будем, когда самый слабенький будет в норме. Двух других уже можно переводить, это делается на втором месяце жизни, но они очень не вовремя простудились. А Андрей сильно отстаёт от нормы развития в таком возрасте. Хотя ему только-только пошёл второй месяц, показатели не дотягивают довольно сильно.

Баб Маня оставила свои координаты: мало ли что. И как-то незаметно просто растворилась в воздухе: только что была и вот уже нет. А ведь дверь вроде бы не открывалась?..

А она вернулась в бокс и снова взяла на руки Андрея. И снова стала ему негромко что-то говорить, причём он внимательно на неё смотрел и внимательно её слушал. Понимал?

- У меня теперь пропуск есть, так что я каждый день буду с вами. И когда вы в дом малютки переедете – тоже. И всю вашу жизнь (пока жива буду) я останусь с вами рядом. А поскольку я далеко не глупа – жизненный опыт ведь кое-что значит, а? – то надеюсь, что моя помощь для вас лишней не будет. И вообще – если у ребёнка есть в защитниках хотя бы такая слабосильная старушка, как я, они уже в другом статусе. Не круглых сирот, понимаешь?

Назавтра баб Маня пришла не одна, а со священником: окрестить всех трёх. Заведующая позвала не только будущего крёстного отца, но и всех желающих присутствовать.

Так что очень скоро бывшие ничейные имели два документа: свидетельство о рождение и свидетельство о крещении. С именами, отчествами и фамилиями!

И что удивительно, сразу после этого бывший заморыш пошёл так быстро поправляться – в весе и состоянии здоровья – что к концу недели их перевели в Дом малютки. При перевозке присутствовала и баб Маня, на правах опекунши. Документы ей выправила всё та же заведующая отделением. И представила её директорше дома малютки:

- Помогай ей всем, чем только возможно! И даже чем невозможно. Таких людей – чтобы взяли сразу трёх! – да ещё в столь солидном возрасте нынче не много. Чтобы не сказать – очень мало!

Кстати, о возрасте: никому баб Маня эту цифру не называла, да ей и не поверили бы. Она в разные минуты дня, в зависимости от состояния дел у неё самой и у окружающих, а также от сочетания разных характеристик, выглядела по-разному: от примерно шестидесяти до не менее чем ста лет. Как это получалось, непонятно, но факт!

Убедившись, что её парни устроены в одном боксе, со всеми возможными удобствами, получив, опять же, документ на право ежедневного посещения своих подопечных, баб Маня уехала домой. С тем, чтобы вернуться назавтра спозаранку и провести почти весь день с детишками.

Она их баюкала, шептала им что-то – каждому своё – рассказывала сказки, переодевала, кормила и так далее. Нянечек, естественно, не хватало, так что её помощь оказалась как нельзя более кстати. А когда её ребята спали, она помогала и другим нянечкам возиться с детьми, причём предпочитала тех, которые громко орали, вечно были всем недовольны, как и положено хулиганам. Но после общения с баб Маней они хулиганами быть переставали: она, явно, устраняла самую большую и острую для детей проблему.

Но, поскольку её никто ни о чём не спрашивал, она никому и не рассказывала, что это за проблемы. Не потому, что она скрытничала или набивала себе авторитет – у кого? у младенцев? – но именно потому, что её никто ни о чём не спрашивал. Значит, не интересует тема.

Часть 2

 

Чужие дети растут быстро. А как растут свои, замечаешь только тогда, когда обнаруживаешь: этот размер уже мал. Надо брать следующий.

Баб Маня бывала в доме малютки ежедневно: ходила, как на работу. Переживала, как там её парни. А они её ждали, особенно бывший заморыш. Его всегда первым она брала на руки, первому ему что-то говорила полушёпотом, а иногда и беззвучно, но он её прекрасно слышал и понимал. Хотя, казалось бы, какое может быть понимание, когда человеку всего несколько месяцев? Тем не менее.

Многие люди, невесть почему, отродясь не знали простейшего факта: до семи лет дети способны видеть и общаться с обитателями мира, откуда их отпустили в мир этот. Впрочем, церковь это знает, называя таких детей ангелами. Они и есть ангелы. К сожалению, когда они перерастают эту черту, многие теряют способности и память о мире исхода. И живут исключительно земным. Но некоторые сохраняют эти способности.

Как баб Маня. Именно поэтому Андрей ей сразу поверил. Слышал не только произнесённое вслух или шёпотом, но даже мысленное. А потому что не всё, предназначенное для конкретного человека, следует слышать посторонним ушам.

Кроме того, у баб Мани были целительские способности, но знал об этом, кроме самой баб Мани, только Андрей. Её руки источали не только тепло, но и силу энергии в таком напоре, что буквально изгоняли из маленького тела всё то, что пыталось там вцепиться в нутро, но чему там было не место. И это всё вынуждено было покинуть столь желанный объект.

- Ты, Андрюша, расти, крепни, умней. А главное, - тут баб Маня перешла на мысленное общение, - не теряй связи с нашим родным миром. В этом мы с тобой – работники, которым поручено конкретное дело. А потом, когда всё выполним, вернёмся домой. Понимаешь?

Андрей кивал: ещё бы не понимать.

- Вот и не смей, - опять вслух, - болеть ничем, что могло бы твою силу подорвать. Силу и решимость духа. Потому что всё остальное практически не имеет значения. А задание выполнить надо. Вот поэтому я с вами. И да, - опять перешла баб Маня на беззвучный режим, - вы трое считаетесь двоюродными братьями. И всегда должны быть вместе. И хотя ты сейчас не только самый слабый физически, но и младше – пусть только на месяц – возрастом. А будете подрастать, старшим и ответственным будешь именно ты.

Они подрастали. А у баб Мани появилось множество новых забот. Они поговорила с директором дома малютки и выяснила, чего именно из, так сказать, инвентаря не достаёт. Список оказался длиной с морскую милю!

- Ну и ладно, ну и хорошо, - сказала баб Маня. Я этим и займусь, поскольку, очевидно, в штате человека, который бы этим занимался, нет. Я правильно понимаю ситуацию?

- Правильно понимаете, Мария Лаврентьевна.

- Вот и отлично! Но у меня два условия! Первое: из всего мной добытого три штуки – моим детишкам. Второе – список сгруппировать по категориям. Если нет игрушек – все в одну группу, ходунков и прочих детских штук – в другую, одежды – в третью… Ладно?

- Конечно! К вечеру сделаем. Но список может ещё удлиниться.

- Тогда в каждой категории указать срочность данного пункта, вынеся их в первую пятёрку.

- Договорились.

И баб Маня вернулась к своим парням. Они росли, как богатыри – не по дням, а по часам. И даже заморыш стал физически подтягиваться по физическим показателям к своим собратьям. А всё почему? А потому что его баб Маня дольше и чаще всех на руках держала. А руки у неё были не простые, а волшебные. Она умела исцелять. Всё – от апатии до болячек разной степени сложности. Так что Андрей подрастал быстрее всех. Ещё месяц-другой и они сравняются в росте и весе. Но во всём прочем…

Нет, Илья с Олегом были баб Мане дороги не меньше, но их миссии были намного проще, так что они и без неё могли справиться. А вот у Андрея!.. Ему нужны были, помимо всего, братья, они же – верные друзья. Поэтому баб Маня всем трём объясняла, что им предстоит всю жизнь держаться друг друга. Чтобы одиночество – что случалось неоднократно – не смогло их не только сломать, но даже ослабить. Осознание, что у тебя всегда надёжно прикрыта спина, дорогого стоит!

Перед уходом баб Маня зашла к директрисе. Список словно удвоился в длине, уж морских мили полторы стало точно. Зато он был идеально оформлен: как баб Маня и просила: по категориям.

- Если я завтра приду несколько позже, - предупредила баб Маня, - вы лично к моим парням зайдите и предупредите, что у меня дела. Но что я обязательно буду. А то травму брошенности мне до сих пор излечить не удалось. Ладно?

- Конечно!

Баб Маня, хотя и не сомневалась, что к ребятам зайдут, предпочла вернуться и лично им сообщить о планах.

- Парни, я завтра могу задержаться, возникли дела. Дому малютки нужно очень многое, а трясти потенциальных меценатов некому. Вот у меня список: всего этого ли не достаёт, либо вовсе нет. Так что отныне это будет моя работа и забота. А вы сохраняйте спокойствие: если я задерживаюсь, то по делам. Вас не брошу никогда. Забудьте об этом! Это понятно?

Все трое кивнули.

- Вот и ладушки. Так я пошла: мне ещё предстоит поискать этих меценатов, в виде заводов и фабрик, всё это производящих. А также богатеньких, у кого совесть нечиста.

И баб Маня быстренько умчалась.

Благо, в интернете можно найти всё, что угодно (если уметь), то вскоре у неё был обширный список адресов, по которым ей предстояло наведаться. Нет, звонить и писать она не собиралась: всё окажется в спаме или ей ответят, что «перезвонят». После дождичка в четверг. А когда она уже тут – придётся вопрос решать.

И она собиралась применить свойственную ей силу внушения. Факты и аргументы вещь, конечно, хорошая и действенная, но и внушение вещь неплохая. Если им пользоваться в благих целях. Потому что люди духовно ленивы: они, вроде бы, понимают проблемы и вроде бы согласны помочь в её разрешении… Но ведь это надо напрягать извилины, искать пути, по которым помогать будет выгодно (и налоговый вычет интересует не столь многих, как можно бы предположить), а самое главное – как бы удачно попиариться на этом мероприятии! Тут баб Маня била прямо в десятку: у неё были довольно-таки обширные связи в разных газетах и прочих изданиях и даже один знакомец на телевидении, так что она эту тему осветила вторым пунктом.

- Вы ведь сами будете передавать ваши дары Дому малютки. А журналистов я обеспечу. Включая фото и даже теле-корреспондентов. А если эти ваши мероприятия приобретут регулярную основу – слава настоящего мецената вам будет обеспечена!

Ведь если у человека есть немеряно денег и всё, что за них можно купить, то чего ему не хватает? Славы. А этого добра баб Маня им обеспечит вагоны и сухогрузы.

Пока собеседник млел от нарисованных радужных картин, баб Маня умело подсунула ему под руку свой список и получила подпись на предоставление Дому малютки почти всего ассортимента выпускаемой продукции. Даже той, которой в списке прежде не было. Но она быстренько составила новый, так что автограф на оном должен был подвигнуть сотрудников пошевелиться: старший приказал! И она их расшевелила.

Копии списка и письма директрисы она оставила исполнителям, оригиналы же забрала с собой. И помчалась к ребятишкам.

Директриса их развлекала по высшему классу. Правда, как ничего не смыслящих младенцев, но поскольку проще всего было читать сказки, то она и читала. Попутно поражаясь тишине и вниманию, с которым три трое её слушали. Так что баб Маню ей удивить удалось: ну надо же, сообразила! Хотя было очевидно: она в этих парнях ничего особенного не видит.

Ну и ладно, ну и славно! Так что баб Маня ей подробно поведала историю своего похода за дарами, повергнув директрису в нескрываемый шок от неслыханной удачи!

- Да как вам удалось?

- Чудом! Просто я оказалась в нужном месте в нужное время и произнесла правильные слова.

И да – я могу посещать только одного мецената в день! Парней своих бросить совсем я не могу. Кстати, переделайте список: вот вам фирмы, весь ассортимент ими производимого, так что внесите то, чего не было в первом списке. Проще убеждать людей, если просимое у них в наличии, верно?

- Отлично! Я бы вам премию выписала, если бы…

- А моя премия – не оставлять моих парней, пока я по делам буду носиться. И от неё я не просто не откажусь, но буду требовать!

Директриса даже руками замахала: да вы что, как можно!

- Имейте в виду, - сказала баб Маня, - они умны не по возрасту. Так что я буду именно у них спрашивать, как соблюдается наш уговор. И если они скажут, что оставались одни – я всё это брошу. Как минимум, временно. Но лучше до этого не доводить!